Настройки поиска (Страница 8 из 9)

Почему в Вене всё время появлялись великие музыканты или же она их магически притягивала к себе? Наверно, сказывается положение города между скромным Севером и романтичным Югом, на пересечении разных культур, посреди живописной природы. В XVIII веке Вена стала музыкальным центром Европы. Это время, когда творили Гайдн, Моцарт и Бетховен, вошло в историю музыки как «Венская классика». Йозеф Гайдн заложил фундамент классической симфонии. Кроме того, он считается отцом струнного квартета.

Вольфганг Амадей Моцарт переехал в Вену в 1781 году. Венская аристократия восхищалась им как виртуозным пианистом, но не признала в нём, того музыкального гения, которым он известен сегодня. Людвиг Ван Бетховен был учеником Йозефа Гайдна и в отличие от него и Моцарта признанным гением, который мог позволить себе хорошо жить на гонорары от своих произведений и выступлений. Его музыка пошла по новым путям, и стоит отметить музыкальность публики, которая приняла его произведения с воодушевлением. Когда в 1827 году Бетховен умер, его провожала в последний путь вся Вена.

Следующим королём музыки стал Франц Шуберт (1797 – 1828), настоящий венец, который написал более 600 песен и во многих из них использовал истинно народный фольклор. В эпоху бидермайера настало время домашней музыки, а танцевальная страсть венцев стала легендарной. Народные танцы способствовали рождению вальса. Первыми композиторами, которые стремились завоевать сердца публики стали Йозеф Ланнер (1801 – 1843) и Иоганн Штраус – отец (1804 – 1849). Но лучше всего это получилось у Иоганна Штрауса – сына (1825 – 1899). 28 марта 1842 года дал свой первый концерт оркестр Венской филармонии. С 1869 года она находится в здании Музыкального общества (Музикферайн). В противовес филармонии в народной музыке тоже появились свои ансамбли (Schrammeln). Они играли облагороженные варианты Венских песен. И сегодня такой ансамбль можно встретить в хорошем Венском ресторане, предлагающим собственное молодое вино (хойригер).

Среди серьёзных музыкантов большую известность получили произведения Иоганна Брамса (1833 – 1897). До совершенства довёл своё песенное искусство Хуго Вольф (1860 – 1903). Как и Антон Брукнер (1824 – 1896), он создавал большие симфонии, отличавшиеся от классических форм. Критики не понимали его, а публика любила.

Густав Малер (1860 – 1911) отразил настроения последних десятилетий монархии и указал путь в современность.

По новым путям пошли Арнольд Шёнберг (1874 – 1951), Альбан Берг (1885 – 1935) и Антон Веберн (1883 – 1945). Они использовали атональность и основали додекафиническую технику. Эрнст Кренек развил понятие атональности. Опера Готфрида фон Айнема (1918) «Свадьба Иисуса» привела к одному из последних оперных скандалов. Всё ещё особое положение занимает Национальная опера (Штатсопер), поскольку она имеет постоянный репертуар и может использовать, наверное, лучшие в мире оперный оркестр Венских филармоникер.

© Wien Guide Verlag 2006 – 2007 Путеводитель по Австрии

История Вены берёт своё начало в эпоху Древнего Рима. Ещё в первом веке нашей эры римляне построили на берегу Дуная, на перекрёстке важных транспортных и торговых путей военный лагерь и дали ему имя «Виндобона». Но после ухода римлян во времена переселения народов Вена утратила своё значение.

Новый взлёт Вены пришёлся на эпоху Бабенбергов. При Леопольде IV. в 1137 г. Вена была впервые упомянута в грамоте как город. Тогда же началось строительство церкви Штефанскирхе в романском стиле.

Располагаясь на берегах Дуная, который был одним из важнейших транспортных путей в средневековье, Вена стала местом встречи крестоносцев на их пути на Восток. Вена стала также ареной самого впечатляющего похищения того времени. По указанию герцога Леопольда V. был задержан и посажен в крепость Дюрнштайн английский король Ричард Львиное сердце, возвращавшийся с 3. крестового похода. Большая часть полученного выкупа была затем использована на совершенствование городских укреплений. При герцоге Леопольде VI. двор Бабенбергов в Вене стал культурным центром. Герцог считался покровителем искусства и собрал вокруг себя таких известных поэтов как Вальтер фон дер Фогельвейде (Walther von der Vogelweide) и Рейнмар фон Хагенау (Reinmar von Hagenau).

В 1278 г. Австрия перешла к Габсбургам после того, как новый кайзер Рудольф I. победил в битве при Дюрнкруте богемского короля Премысла Оттокара (Premisl Otakar / Ottokar), который не признал его кайзером и сам претендовал на Австрию.

При герцоге Рудольфе IV. Основателе город вновь расцвёл. В 1365 г. он основал Венский университет, Альму матер Штефанскирхе в готическом стиле. В 1469 г. кайзер Фридрих III. получил от папы Павла II. разрешение на создание Венского епископства. Наконец-то исполнилась мечта всего рода Габсбургов.

Когда средневековье подходило к концу, кайзеру Максимилиану I. (1493 – 1519) удалось, благодаря удачной политики бракосочетаний, значительно увеличить власть дома Габсбургов. Он сам женился на Марии Бургундской и получил для Австрии Нидерланды. Своих внуков он женил на королевских наследницах в Богемии и Венгрии и обеспечил свои права на эти соседние страны. Кроме того, Максимилиан был значительным покровителем искусств. Он основал музыкальную капеллу при дворе и способствовал расцвету «Дунайской школы» в живописи.

В дальнейших столетиях развитие города замедлилось. Переход от средневековья к современности охарактеризовался турецкой угрозой – в 1529 г. они в первый раз осадили город -  и большой эпидемией чумы. Учение реформаторов, в особенности Мартина Лютера (Martin Luther), обозначили те огромные конфликты и войны, под знаком которых прошли следующие столетия.

© Wien Guide Verlag 2006 - 2007 Путеводитель по Австрии

Конец 18. – начало 19. века прошли под знаком значительных перемен. Французская революция 1789 г. и последующие войны Наполеона существенно изменили политическую картину Европы. После того, как большая часть немецких князей перешла на сторону Наполеона, кайзер Франц II. сделал соответствующие выводы и основал в 1804 г. (как Франц I.) Австрийскую империю. В 1806 г. он отказался от короны Священной Римской империи, которая была основана ещё Карлом Великим.

После победы над Наполеоном Вена стала местом проведения Венского конгресса, который должен был составить новую политическую карту Европы. Венский конгресс сопровождался многочисленными пышными празднествами и балами, и это стало причиной появления известного выражения: «конгресс танцует». Участники конгресса во главе с Государственным канцлером Австрии князем Клеменсем Маттернихом были полны решимости восстановить старые порядки и политическое равновесие в Европе. Меттерних создал такую систему полицейского государства (цензура, слежка за всеми, запрет на собрания), которая стала для человека эпохи бидермайера основой для его противоречивого поведения, колеблющегося между буржуазностью и протестом.

После того, как общественная жизнь стала недоступна для граждан, их деятельность переместилась в частную и культурную сферу. Возник новый стиль, бидермайер, ставший новой вершиной Венской культуры. Люди встречались в домашнем кругу на поэтические вечера или концерты или шли в кофейные дома, где по системе Меттерниха ещё допускалась определённая свобода слова. Свой расцвет переживал театр, ставивший произведения Фердинанда Раймунда, Иоганна Нестроя и Франца Гриллпарцера. Особенно популярны были из – за своей скрытой критики политического строя произведения Нестроя.

В эпоху бидермайера Вена стала бесспорной музыкальной столицей Европы. В городе в одно и тоже время творили такие разные композиторы как Людвиг ван Бетховен, Франц Шуберт и Иоганн Штраус – отец. Благодаря вальсовым композициям Иоганна Штрауса своё триумфальное шествие по миру начал новый танец -  и это несмотря на то, что изначально вальс считался непристойным танцем. На это же время пришёлся взлёт в живописи. Каждый состоятельный гражданин Вены считал своей обязанностью попросить известного художника нарисовать свой портрет. А сейчас эти картины Фердинанда Георга Вальдмюллера, Рудольфа Альта или Фридриха Амерлинга, а также мебель в стиле бидермайер продаются на международных аукционах по очень высоким ценам.

Политическое угнетение, экономические кризисы и неурожаи вызывали всё больше беспокойство у населения. Социальную напряжённость между различными слоями снять не удалось и обманчивая идиллия эпохи бидермайер прекратилась Мартовской революцией 1848 г.

© Wien Guide Verlag 2006 - 2007 Путеводитель по Австрии

Историзм 19 века был преодолён. Его сменил стиль модерн, названный по-немецки „Jugendstil“ (молодёжный стиль) по основанному в 1896 году в Мюнхене журналу „Jugend“, и ставший одним из важнейших течений в культуре на рубеже веков. В Вене он оставил наиболее значимые следы.

Зачатки стиля модерн просматриваются уже в английской графике 19 века. Наряду с романтическим направлением, предпочитавшим игру изогнутых линий, которые изображают стилизованные растительные формы, развивалось также и более строгое рационалистическое направление модерна.

Вена стала одним из важнейших центров модерна. В знак отделения от традиционного историзма группа преимущественно молодых художников и архитекторов, таких как Густав Климт, Коломан Мозер, Карл Моль и Отто Вагнер основали в 1897 году объединение Сецессион (букв. отделение). Журнал „Ver Sacrum“ (лат. весна священная) становится важнейшим форумом нового искусства. Один из основателей объединения, архитектор Йозеф Мариа Ольбрих построил в 1898 году выставочное здание объединения Сецессион у площади Нашмаркт. Строение строго кубической формы, лишь весьма сдержанно украшенное типичным для модерна декором, возвестило о наступлении нового веяния в архитектуре. Здание увенчано хорошо просматриваемым издалека куполом из переплетения позолоченных веток с листьями, которые венцы пренебрежительно прозвали «золотой кочан».

У большинства венцев новое направление вызвало скептическое отношение или даже неприятие. Оно совершенно не отвечало вкусу, привычному к тяжеловесной перегруженности историзма. Император Франц Иосиф тоже воспринимал как настоящий вызов здание, которое построил Адольф Лоос в качестве жилого дома и размещения офисов на площади Михаэлерплатц, как раз напротив его резиденции Хофбург. «Дом без бровей» - так прозвали его из-за лишенного каких бы то ни было украшений фасада. В качестве уступки публике позднее под окнами были установлены ящики с цветами.

К наиболее крупным архитекторам венского модерна относятся также Отто Вагнер и Йозеф Хоффман. Общее устройство тогдашней системы метро со всеми станциями (сейчас это линии 4 и 6), которая проходила через весь город, было осуществлено по проекту Отто Вагнера. Здание почтовой сберкассы, церкви на Штайнхоф и дом с фасадом из майолики на улице Линке Вин – цайле Отто Вагнера, а также санатории Пуркерсдорф Йозефа Хоффманна являются также выдающимися образцами стиля модерн.

Устремления архитекторов модерна не сводилось к созданию лишь архитектурно – строительного проекта, их целью было достижение стилевого единства архитектуры, внутреннего оформления помещений, мебельного интерьера и предметов обихода. Этой идее отвечало создание в 1903 году Йозефом Хоффманном и Коломаном Мозером фирмы Винер Веркштетте. Посуда, стекло, столовые приборы, а также мебель, украшения и текстильные изделия, изготовленные на Винер Веркштетте, являются выдающимися примерами совершенства прикладного искусства этой эпохи.

Экономический кризис 20 – х годов и растущий спрос на более дешёвые товары массового промышленного производства привели в 1932 году к закрытию фирмы Винер Веркштатте.

Некоторые крупнейшие представители венского модерна:
Йозеф Мариа Ольбрих (1867 – 1908) был одним из соучредителей венского Сецессиона и творцом здания, Сецессион, которое несомненно является одним из образцов стиля модерн, вызывающих наибольший интерес.

Адольф Лоос (1870 – 1933) представитель строгого стиля, боролся за рациональность в архитектуре, был противником каких бы то ни было элементов декора.

Йозеф Хоффманн (1870 – 1956) стремился к упрощению архитектурных форм. Он был автором проектов, многочисленных вилл в Вене, исключая интерьер.

Коломан Мозер (1868 – 1918) был несомненно наиболее универсальным художником рубежа столетий. Он был одновременно художником, графиком, художником – оформителем книг, театральных декораций и костюмов, графиком – прикладником и пр. В качестве одного из основателей венского Сецессиона и фирмы Винер Веркштетте именно он инициировал переход от романтического модерна с его растительными декоративными элементами к геометрическому орнаменту.

Густав Климт (1862 – 1918) важнейший представитель венского модерна, оказывал большое влияние на деятельность Винер Веркштетте. Его картины с декоративным орнаментом завоевали всемирную известность.

Эгон Шиле (1890 – 1918) поздние работы Шиле обнаруживают типичные черты: гармония модерна разрушается, выражение радости жизни уступает место, мраку смерти и тлёна.

© Wien Guide Verlag 2006 - 2007 Путеводитель по Австрии

- “Через десять минут наш самолет приземлится в аэропорту Вены”, – голос на немецком и английском языках заставил мое сердце екнуть, – “ну все, приехали”. Когда же закончится это напряжение? Сначала подготовка к поездке, теперь перелет, а до главных событий еще целых два дня. Ну и почему я волнуюсь? Подумаешь, на неделю съездить в командировку, отчеканить 10 минутную банковскую презентацию на английском языке и принять участие в дискуссиях на семинаре. Английский мой не так уж плох, и, тем не менее, я ехала с нелегким сердцем. Наверно отсюда мои первые, хмурые впечатления о Вене, которые вы сейчас прочтете. Но тем более забавно, как они позже превратились в совершенно обратные эмоции.

Долетели мы блестяще, рейс был австрийский, поэтому комфорт мне был обеспечен, по крайней мере, под двумя пледами, я даже немного поспала. Хотя если летишь ночью, вполне может быть, уснешь и под холодным ветром от окна. Зато, какое счастье ехать по пустой Москве, медленно, как во сне, пройти регистрацию и посадку в пустынном Шереметьево в 5 утра, а потом прилететь почти в это же время в такой же пустой и тихий аэропорт Вены.

Все аэропорты похожи друг на друга, поэтому найти терминал нужного мне автобуса я смогла сразу, и не успела я сесть, как автобус тронулся и помчал меня в центр Вены. Едем, смотрю отрешенно в окно, во-первых, и ночь без сна сказывается, во-вторых, какие-то свои думы одолевают. Настроится на позитивную волну никак не удавалось и даже пейзаж за окном не спасал. А он, кстати, был так себе. Как я не пыталась хотя бы сделать вид, что мне нравится, ничего не получалось. Мне казалось, что я никуда не уезжала и еду в своем экспрессе Ашан – Красногорск, те же кусты и пожухлая трава, развязки дорог – натуральный МКАД. Коробки жилых домов серенького вида, череда промышленных построек, какой-то завод с гигантскими трубами и котлами. Ну, думаю, за неделю я тут скисну точно. Да еще все время говорить на английском, напрягаться. Но вот я и на месте. Западный вокзал. Выхожу из автобуса. Немного стало полегче, когда остаешься один на один с собой и волен делать что хочешь, сразу успокаиваешься. В инструкции по прибытию у меня было подробно расписано, как ехать дальше до резиденции института, хотя там было 10 минут пешком, но я все равно поехала на метро, где меня и поджидало первое смешное недоразумение. Чтобы двери в венском метро автоматически открылись надо повернуть рычажок на ручке. Кто бы мне это сказал? В итоге я благополучно проехала мимо свою остановку. Сделала традиционный круг почета и вернулась обратно. Во второй раз обошлось, я вышла из вагона с компанией местных на нужной мне станции. Подхожу к резиденции, иду на ресепшен, начинаю здороваться и говорить на английском кто я и какова цель моего визита. Женщина на меня смотрит, улыбается и произносит: “Можете говорить по-русски”. Я смеюсь. Спрашиваю “Ой, здорово, а вы откуда? Тоже из Москвы?”. Так мы через неделю еще и обратно в одном самолете летели, Марина живет в Вене 10 лет, ехала в отпуск на родину. С этого момента я поняла, что переживать за английский врядли придется. Администратор курса тоже русская женщина. А в группе из 24 человек, по-русски не говорили только семеро. Страны были такие: Македония, Румыния, Сербия, Азербайджан, Молдова, Босния и Герцеговина, Армения, Казахстан, Косово, Грузия и Россия. Средний возраст 25-35 лет. Руководящих должностей было мало, хотя грозились, что курсы чуть ли не для топ-менеджмента. Из некоторых стран вообще были девчонки чуть за 20 лет, специалисты. Английский у всех был достойный. В совершенстве его никто не знал, но человек 10 общались совершенно свободно, еще человек 10 просто хорошо и остальные нормально, но слегка хромали и я в их числе. Поэтому я и переживала. Но в процессе учебы выяснилось, что главное – это все понимать. А уж сказать как-нибудь можно, а то и вовсе кивнуть головой в ответ. С пониманием у меня проблем почти не было.

Меня предупреждали, что в Вене много русских. Но чтобы так много я не ожидала. Русская речь на улицах, в магазинах, в метро слышится каждые пол часа. Национальностей мешанина еще та. Чем больше я езжу по разным странам, тем больше кажется, что люди Земли скоро смешаются окончательно и безвозвратно. Тут тебе и женщины в глухих платках и мужчины в чалмах и смешанные браки с детьми необычной внешности. Языки слышаться разные, даже уже и не пытаюсь понять какой. Да и как понять, если я могу отличить от силы пять основных мировых языков. Вот вы в России отличите, например, язык, на котором говорят в Мордовии от того, на котором говорят в Башкирии? Я лично нет. Вот и в Вене также. А местный немецкий мне пришелся по душе. Не такой грубый как у настоящих немцев, а гораздо мягче и иногда напоминал мне французский. Я бы с удовольствием поучила в Вене давно заброшенный мною немецкий. На улицах, на домах, на туристических автобусах много информации на русском. Все вместе это создавало у меня стойкое ощущение, что я шагаю по Москве. А еще и магазины те же самые, все брэнды – один в один. Наблюдая за австрийцами (а отличала я их исключительно по местному произношению, как мне казалось) я также подметила, что лица у них похожи на наши: не сильно эмоциональные, хмурые, уставшие.

Еще негатива: в первый день я обнаружила горы мусора. Уж не знаю почему, в другие дни вроде было не так, а может просто в будни не было времени обращать на это внимания. Но среди прочих первых отрицательных впечатлений, мне бросилась в глаза грязь, особенно рядом с палатками с едой. Какие-то ржавые велики, валяющиеся в желтой листве, мятые банки из под колы, нищих полно, спят прям в метро в спальниках, свернувших калачиком. Такого безобразия как на Киевском вокзале в Москве, конечно, нет, но экзотики хватает. Люди одеты бедновато. Толи и впрям Европа живет по запредельным для нее ценам, толи также как и у нас по улицам ходят только туристы и средний класс. В метро – серая масса, даже ребята с курса это отметили. Правда, есть еще предположение, что люди просто не придают значения одежде, что тоже вполне вероятно и в определенной степени правильно.

Без бастующих дело также не обошлось. В первый день это были курды на площади перед Оперой, а в последний день – “зеленые” в защиту пушных зверей на Мариахильфер штрассе (главная улица в Вене, где распложены все магазины). Жизнь кипит!

И тем не менее, аура истинной Вены приоткрылась мне уже спустя несколько часов в хитросплетении мощенных улочек в центральном районе на Стефанс плац. Было раннее субботнее утро, немногочисленные туристы бродили в основном по прилегающим улицам с магазинами, а я углубилась в пустынные дворики и вот тогда что-то такое многовековое на меня дохнуло.

А самое главное хорошее потрясение первого дня я испытала там, где его и ждала: в Художественно-историческом музее Вены. Не зря два раза оббежала все залы, нашла то, что искала. Жемчужины, настоящие шедевры. Их там всего несколько штук, но они божественны – полотна моего любимого художника Рембрандта. Сколько же лет я мечтала его увидеть в оригинале. Свершилось! Теперь у меня новая мечта: увидеть его всего, объехав много городов, где выставлены его картины: Мадрид, Берлин, Амстердам, Нью-Йорк...

Домой я привезла маленькую репродукцию его картины Apostel Paulus (1633). И каждый раз, когда я смотрю на нее, я не могу понять, как мог человек своими руками, глазами и душой создать такое совершенное чудо. Ведь когда видишь ее впервые, кажется, что это высокопрофессиональная фотография с отличной постановкой света. А когда думаешь, что в те времена не было ни малейшего представления ни о фото, ни об электричестве, я даже не представляю как вообще можно было так искусно и натурально передавать игру света красками на холсте...а лицо....я отказываюсь это понимать, это запредельное, это тайна, которая всегда ей и останется.

Отдельная выставка “Пророк современности” Франсиско де Гойя тоже впечатлила, а также картины Рубенса. Сам музей внутри шикарный, величественный – отдых для моей уставшей души. Посетила галерею Альбертина, но что-то она меня не впечатлила, несмотря на свою знаменитость. Тем временем первый день уже перешел за половину, я начала понимать, что практически валюсь с ног. В гостиницу было еще рано, так как заселение лишь после 16-30 и тогда я решила посидеть в кафе.

Как и я говорила, у меня все еще не было мощного впечатления, что я в Вене. Заказываю в кафе кофе и пиццу. Усаживаюсь за столик, притомившаяся, откусываю кусочек и совершенно машинально беру в руку чашку с кофе, делаю глоток и обмираю. Бог ты мой! Вот только тогда я поняла, что я действительно в Вене. Кофе был не просто вкусным, это было нечто, что в обычной жизни не встречается в принципе. Потом я не раз пила кофе, и он был разным, и очень хорошим и откровенно так себе, но тот мой первый кофе с изумительным мягким вкусом в венском кафе рядом с Оперой вывел меня из забытья, и заставил поверить, что я в столице Австрии, в прекрасном городе на Дунае. И это было лишь самое-самое начало. Все проблемы вдруг куда-то исчезли, как будто кто-то невидимый сменил декорации, зажег праздничную иллюминацию, взял за руку и повел в сказку...

Меня позабавило мое жилище. Скупердяи. Вы только посмотрите на них: свет включается, только когда карточку с чипом вставишь в щелку. Таким образом, если ты дома – будет тебе и свет и тепло. Если нет – все выключается. Если откроешь дверь на балкон, кондиционер на тепло автоматически выключается, типа в наказание – ах, тебе жарко, проветрить решила, на тебе, не буду работать. Шучу. Все эти технологические новшества, конечно, оправданы, но для меня пока непривычны. А уж кровать – более узкую я еще не встречала. А нет! Точно, в поездах полки еще меньше. Дизайн – функциональный минимализм. Я ничего не имею против белого цвета, но когда белое абсолютно все, от чайника до шкафов, извините. Это похоже на клинику или монашескую келью.

Ох уж эти современные дизайнеры. Хотя знаете, к концу недели, мне уже все было родное. А уж те булочки, которые ежедневно были на завтрак...мммм...это сказка! В Вене замечательная выпечка и в кондитерских и в булочных.

В воскресенье я поехала с утра на Дунай. Погода была ветреной и прохладной. Все российские прогнозы в Интернете жестоко обманули. Никаких солнечных дней и +15 не было. Все время около +4 – +6 и облачно. Солнце если и появлялось то на пару часов с утра и немного днем. Разыскала самый причудливый жилой дом в Вене – дом, оформленный экстравагантным художником Хундертвассером. Следующим пунктом моей программы был дом-музей Иоганна Штрауса. Дом я нашла, а в музей не попала. Что-то там было не так с часами работы.

Дунай в черте города широкий, разделен пополам островом, где раскинулся парк с многочисленными велосипедными дорожками. И никакой он не голубой, Дунай, как в песне, а совершенно зеленый, изумрудный. Хотя говорят, за городом в определенную погоду, он и правда голубой. Налюбовавшись рекой, я поехала к Ратуше – одно из самых известных архитектурных творений в Вене. Накануне по всей австрийской столице стартовали рождественские базары. Как правило, они устраиваются перед зданиями кирх, дворцов. Но на ратушной площади – главный базар. Едва очутившись на площади, меня закружило рождественское настроение. Жаль снега ни грамма. Множество красивых, деревянных палаток, в центре площади живая елка, привезенная из Инсбрука, народ гуляет, ест, пьет, шумит. Я купила кружечку горячего пунша и захмелела. Чудесное настроение! Даже забыла, что я здесь по рабочим делам. Зашла внутрь Ратуши. Красота! Больше всего понравилось то, что внутри венцы устроили развлечения для маленьких детей. Часть помещения разделена полыми деревянными перегородками и в каждой миниатюрной комнатке дети с одним-двумя взрослыми занимаются каким-нибудь ремеслом: рисуют, выжигают по дереву, делают аппликации, украшают елочные игрушки или пекут рождественское печенье. Стоит это удовольствие около 3 евро за “сессию”, то есть чтобы зайти ребенку и что-то сделать своими руками. Сама идея мне очень симпатична.

Потом я гуляла в парке дворца Хофбург, бродила по музейному кварталу, а когда стали зажигаться первые фонари, направилась к отелю по Мариахильфер штрассе. По дороге отведала горячих картофельных лепешек. Их пекут тут же на улице в черных, вроде как железных бочках-печках. На фотографиях это чудо у меня есть. Зашла в кирху (католический костел). Что я там увидела? Одну женщину, сидящую в первых рядах. И вторую женщину – бомжа, она спала, сидя на лавке укутавшись в шерстяной балахон, в ногах у нее стояли баулы, видимо все ее имущество. Я присела на краешек другой скамейки, тихонько посидела, оглядываясь по сторонам. Было довольно темно, лишь несколько свечек освещали внутреннее убранство. Из людей больше никого не было. Я пожелала женщинам мысленно спокойной ночи и вышла на улицу.

А вот дальше меня ждало одно из технологических чудес. Нет, я понимаю, что это давно не относится к области фантастики, но все равно, уличные телефоны-интернет-киоски я видела только на картинках в Интернете. Я даже писала о них статью год назад, абстрактно размышляя о необходимости зон самообслуживания для клиентов. А тут вот он! На сенсорном экране раскладка клавиатуры, любой сервис. Пять минут, 10 центов и электронное послание полетело в Россию. Круто!

Так вот я и дожила до воскресного вечера. Отдых окончен, впереди учеба. Сижу в номере и чувствую, что опять нервничаю. Ну а как иначе, мне через пол часа идти на первую встречу с группой и преподавателями, из которых я в лицо еще никого не видела! Спускаюсь в холл, первые кого встречаю – наши, из Москвы. Фуф! Свои. Гора с плеч. Фуршет оказался веселым и непринужденным. Организаторы устроили деловую игру, суть которой была в том, что все друг с другом перезнакомились. Закончилось все пивом, вином, смехом. Все как всегда. Мне нравится! На английском правда вообще не говорили. А не с кем! И вот что меня поразило во всей этой затее с семинаром, так это то, что оказывается, пока мы в поте лица трудимся на своих работах, для кого-то существует возможность таких вот курсов. И если наша группа занималась неделю, другие курсы в институте длятся от 4 до 14 недель! И учатся не студенты, а служащие различных, в основном, государственных структур разных стран (министерства, пресс-службы, национальные банки и т.д.).

Что до самого учебного процесса, то особой сложности он не представлял. Нас разбили на 4 группы. И когда после лекции давалось практическое задание, каждая группа удалялась в свой кабинет, обсуждать и работать, а потом презентовать сделанное. Два кофе-брейка, обед один час, и в 17 часов свободны. Такой был непринужденный график. Учеба естественно шла полностью на английском. Лектор – американец Кен с известной в России фамилией Пастернак. В ответ на наш логичный вопрос, он ответил, что докопаться глубоко до своих корней не смог и какое имеет отношение к поэту, не знает.

По нашему мнению, основная цель семинара для организаторов – собрать информацию о банках со всей Восточной Европы и пост-советского пространства, навязать свои принципы бизнеса и продолжить дальнейшее внедрение американского капитала в нашу экономику. По крайней мере, название крупнейшего американского банка преподаватели повторяли и ставили в пример просто неприлично часто, занимаясь самой что ни на есть жесткой рекламой. Все это было видно и понятно с первого дня, тем не менее, чем больше было общения, тем мне интереснее становилось и я в конце недели поняла, что это был очень необычный и глобальный опыт в моей жизни. И не только из-за великолепной возможности практиковать бизнес-английский. В первую очередь и во главу всего – это общение. Люди – это главное, что я ценю в жизни. И наша группа была очень гармоничной, интересной, открытой, высокопрофессиональной, несмотря на молодой возраст участников и невысокие должности. Плюс знакомство с чужой культурой, менталитетом, да просто, неделю прожить и проучится боб о бок с банкирами, как и ты из более чем 10 стран – это колоссально!

Вечером понедельника я встретилась, как и было запланировано еще в Москве, с Димой. Он живет в Вене уже 7 лет. Традиционное асечное знакомство в целях получить достоверную туристическую информацию о жизни в Вене завершилось тем, что мы очень душевно пообщались. Хорошо иметь знакомых в городе, где ты ничегошеньки не знаешь. Он – мой венский проводник...или нет...верный спутник моего венского периода жизни...ммм...нет, опять не то, лучше так – мой хороший венский друг. Ну вот, определилась:). Первый вечер мы провели в пивном ресторане “7 звезд”. Димка сказал, что это одно из лучших мест – охотно верю. Темное копченное пиво Rauchbier и немецкие сосиски с теплой квашенной капустой – несколько тяжелая еда и выпивка, но очень вкусно! Потом мы гуляли по ночной Вене, в седьмом квартале. Если вам эта цифра ни о чем не говорит, поясню. Это в центре, но не в самом, где много туристов, а в жилом квартале, где австрийцы коротают свои дни, а по большей части ночи. Удивительно, когда на улицах ни души, ночь, за каждым поворотом какая-нибудь красивая кирха с изящной подсветкой, тихо, безветренно и ты идешь по мостовой и слышишь лишь собственные шаги и голос спутника. Обожаю такие прогулки!

Кстати, в “7 Звездах” я узнала любопытную историю, как надо давать чаевые в Австрии. Целая наука! Оказывается, когда вам приносят чек в венском пабе, официант называет сумму чека. А вы должны немедленно отреагировать, произнеся в ответ сумму, которую вы хотите заплатить с учетом чаевых (стандартные 10%). Если вы молчите или говорите спасибо, это значит, что вы намерены оплатить только чек без чаевых. Я естественно таких нюансов не знала, и когда мне официант с вопрошающей улыбкой сообщил мою сумму, да еще на немецком языке, я молча достала две купюры по 10 евро, ожидая сдачу, хотя на деле сумма оказалась меньше 10 евро. Можно и не произносить ту сумму, какую вы хотите оплатить, а просто дать больше счета и сказать спасибо, это значит, все что вы дали сверх, официант по умолчанию забирает себе. Я обычно именно так и делала потом, когда была одна.

В один из вечеров я запланировала ночную съемку Вены со штатива. Много фотографий сделать не удалось, поскольку было довольно таки прохладно, да и времени не много, так как еще надо было успеть в клуб “Туннель” на джаз. Весь ноябрь в австрийской столице проходит джазовый фестиваль, музыканты играют каждый день на разных площадках. Мы выбрали “Туннель” просто потому что это было рядом и в тот день, когда хотелось пойти послушать живую музыку и пообщаться. А кто именно будет играть, мы не выбирали. Оказалось, что это была группа “Sting hronycity”, исполняющая все песни Стинга. А поскольку я его обожаю, то получила огромное удовольствие. Даже подпевала некоторые песни. Звук был очень качественный. Публика молодая и горячая, так что было много драйва. Сам клуб довольно простой. Скорее это ресторан с несколькими залами, в одном из которых сцена и примерно 20 столиков вокруг. По антуражу напомнил наши “пироги” на Чистых прудах. Но конечно, атмосфера несколько отличается от русской. Во-первых, никто не напился, во-вторых, что для меня особенно ценно, дым от сигарет не застилал глаза. Ну а в третьих, свободно и немноголюдно, у нас всегда битком, очередь за пивом и битва за столик, за который еще и денег возьмут. Кроме того, в “Туннеле” я попробовала первый раз за поездку красное вино Blaufrankisch с ярко выраженным фруктовым ароматом и осталась в полном восторге.

Домой мы возвращались за полночь, при полной луне, в густом и чуть влажном тумане. Нереально!

С каждым днем я все больше знакомилась с моими коллегами по курсу. Очень интересно было узнавать много разных нюансов о жизни в других странах, о которых мы собственно ничего не знаем, потому что незаслуженно считаем их маленькими на карте мира и не достойными внимания. Тем более для меня было важно познакомиться с этими людьми, а главное понять, что там работают высокопрофессиональные специалисты и банковский бизнес там развивается ничуть не меньшими темпами, чем в России. На третий день я окончательно втянулась и учебный процесс начал приносить мне пользу и удовольствие.

В один из вечеров мы ужинали в еще одном популярном местечке Schilling. Дима мне сообщил, что там готовят лучший венский шницель и я захотела его попробовать, раз так. Так вот, забегая вперед, скажу, что в полном восторге я осталась не от шницеля, а от красного вина двух разных сортов Zweigelt и Blaufrankisch . А еще был очень нежный суп-пюре из гуся. А шницель был обыкновенный. Наверно сказывается мое равнодушное отношение к мясу. Кстати к нему подали традиционное для австрийцев блюдо – картошка с уксусом (подается холодной). Такая же была в рыбном ресторане, в котором я ежедневно обедала во время занятий. Так что картошки и квашенной капусты я в Австрии наелась на год вперед.

Хочу еще немного описать сам ресторанчик. Стандартный венский дизайн: деревянные столики, ничего не выражающие стены, две лампы, натянутые под потолком на проволоке – австрийская простота. А это и хорошо. Потому что мне не очень по душе бросающиеся в глаза детали, призванные подчеркнуть стиль интерьера или дать понять посетителю, что это заведение относится к определенной категории. Простой австрийский ресторан, в котором мило и тепло уже лет 200 и все здесь незыблемо и просто, только чтобы покушать и пообщаться. А что еще надо от ресторана, кроме хорошей еды, изысканного вина и приятного собеседника? Так что я с австрийцами полностью согласна в этом вопросе.

На следующий день выдалось солнечное утро и до завтрака я решила поспешить на улицу с фотоаппаратом, снять остатки рассвета, когда улицы еще утопают в ночной тени, а шпили церквушек уже позолочены солнцем. Тогда-то я и увидела впервые, как австрийцы спешат на работу и учебу по утрам. Оказывается, официально они начинают рабочий день с 8 утра! И детишки к этому же времени бегут в школу, совсем маленькие, со здоровенными рюкзаками, зевая на ходу. Так смешно и приятно было за ними наблюдать.

На четвертый день я начала говорить на английском уже без разбора с кем, русский, не русский. Так втянулась. И вот что интересно. В первый день занятий нас всех спросили, что мы ждем от курсов, какую цель преследуем, приехав сюда? Я ответила, что хочу узнать больше об опыте других банков, в частности о новых продуктах, особенно карточных. Вечером того же дня у нас был большой скептицизм, а сможем ли мы что-то полезное вынести с этих курсов? Теория стратегического планирования показалась мне чересчур скучной. Как же изменилось мое мнение чрез неделю. Когда на закрытии нас попросили написать, что мы взяли от курсов, я ответила, что это был для меня совершенно уникальный и глобальный опыт. Почему? Впервые в жизни я неделю целенаправленно общалась со своими новыми коллегами из 11 стран. Занятия проходили в полностью открытой и дружеской атмосфере. При этом мозги раскрываются, начинаешь мыслить шире и появляется некая эйфория от чувства собственного достоинства, что ты можешь и умеешь.

В четверг вечером вся группа отправилась на автобусе в ресторан Heurige (Хорайгер). Это не название ресторана. Это тип ресторанов в Австрии. На северо-западе Вены в районе Гринзинг несколько улиц с ресторанами деревенского типа, где подают только вино урожая этого года. Слово хорайгер именно это и означает: “этого года”. Здесь мы в полной мере ощутили пеструю и вместе с тем простую кулинарную традицию Австрии. Попробовали все что можно. А уж вино! Ах и коварное! Не буду пускаться в подробности этого вечера, но я так давно не веселилась.

Наступила пятница. Завершающий день семинара. И грустно, что скоро со всеми расставаться, и легко, потому что все напряжение позади. До обеда у нас был курс “работа в команде”. Наша мини- группа из пяти человек отличилась. После прохождения теста, эксперт поставил нам “диагноз”, что команда из нас никакая, зато каждый из нас индивидуал с отличными идеями. Ну чтож, тоже неплохо. Церемония закрытия, раздача дипломов и групповой фотографии, пора прощаться. Я утешала себя тем, что впереди у меня еще сутки наслаждения чарующей Веной!

Очаровываться мы начали с поездки на гору Каленберг, это на севере, чуть дальше Вены. Известное туристическое место, со смотровой площадкой. С погодой не везло. Тучи, лишь несколько лучей солнца выхватывали пару венских кварталов, поэтому панорама дунайского мегаполиса вышла не ахти. Зато место очень живописное и тихое. Венский лес стройный, почти черный оттого что нет листвы, она вся красным ковром лежит на земле, такой колоритный контраст и серпантинная дорога. Через полчаса крупными хлопьями пошел первый снег. Мне сразу захотелось в горы, кататься. Прости, Австрия, но это в другой раз.

Ребята остались не верху, а я поспешила спуститься, так как у меня была плотная вечерняя программа. Перед оперой мы с Димой гуляли по очень древнему району Вены Spittelberg, узкие, крохотные улочки, неожиданные арочные переходы из одного дворика в другой, везде праздничная иллюминация, люди, палатки с глинтвейном, пуншем, грогом, всякой едой и море сувениров. Потом мы зашли в большой винный магазин, где можно попробовать разные сорта. Я, наверно, повторюсь, но мне понравилось абсолютно все красное вино, которое довелось испить в этой поездке.

Венская государственная опера одновременно и похожа на все другие величественные музеи и театры вместе взятые, и есть в ней, что-то австрийское, опять же простота какая-то. Контингент живо напомнил мне Россию. Многие женщины в норковых шубах. Хотя на венских улицах богато одетых я совсем не встречала, да и не популярны натуральные меха нынче. Наоборот. В последний день на Мариахильфер штрассе проходила демонстрация “зеленых” в защиту пушного зверя, какая уж тут норка. Но в Опере все было по-другому. Народ ходит в Оперу, чтобы “проветрить” свои шубы. Шучу. На “Соломею” Штрауса я пошла исключительно из-за музыки, и пребывала в полной нирване, так ошеломляюще прекрасно играл оркестр!

У меня традиционно почему-то шоппинг всегда остается на последок. Так случилось и на этот раз. Не люблю я это дело, особенно когда надо что-то конкретное найти и обязательно сегодня! Я бродила по магазинам, время шло. Покупок ноль. Внезапно начался сильный снег, крупные снежинки вихрем закружились в воздухе и сразу повеяло настоящей зимой, да так, что мне нестерпимо захотелось тут же горячего глинтвейна. Я села в метро и поехала к Ратуше. Купила глинтвейн и расслабилась. Ходила гуляла, вдыхала запах ванили внутри Ратуши и радовалась жизни. Потом вспомнила, что Дима мне говорил про какой-то приличный магазин и решила его найти. И точно, Peek und cloppenburg оказался местом достойного шоппинга, рекомендую. Таким образом, я благополучно завершила дела к обеду и пошла в свой любимый рыбный ресторан.

Про венские магазины смешную историю рассказал Сергей, наш коллега из одного русского банка. Со школы все знают, что “здравствуйте” на немецком, звучит как guten tag. А когда, он заходил в магазин, то слышал коротенькое gruess gott (оно еще так сливается в одно слово) и Серега думал, что ему хотят помочь, что-то выбрать, или как он сам выразился “впарить товар”, на что он отвечал на английском “спасибо, не нужно”. Как мы потом хохотали, выяснив, что gruess gott – это тоже “здравствуйте”. Так, что имейте ввиду, если по школьной привычке поздороваетесь в Вене, используя традиционное приветствие на немецком языке, вас сразу примут за иностранца. Впрочем, русских там за иностранцев примут при любом раскладе.

За два часа до такси в аэропрот я поехала прощаться с Веной. На метро добралась до Карлсплац, купила пакетик с выпечкой, чтобы не было мучительно больно по прилету в Москву, погуляла около Оперы и поехала в гостиницу паковать вещи и лететь домой. Прощай, Вена...
Но покататься в австрийские Альпы хочу приехать!

© Вена 2007 Елена Фурсова

Москва-Вена

- Привет! – Привет, ты где? – До сих пор в Домодедово, рейс задержали уже на 2 часа и не известно, когда вылет, ты будешь меня ждать или поедешь на виллу один? – Буду ждать на вокзале Зальцбурга до упора. Как сядешь в самолет, позвони. – Хорошо, до встречи!

Аэропорт Зальцбурга, 7 часов спустя.

Все. Безумный день позади. Умеют наши чартеры испортить первый день отпуска. Все-все, спокойно. Не верится. Я, и в Зальцбурге. Крохотный городишко, окруженный скалистыми горами, мягкий климат. Это чувствуешь, едва ступив на трап. Тепло, штиль, легкий гул в ушах, улыбка блаженства, легкое волнение перед долгожданной встречей. Аэродромные машинки суетятся и жужжат, развозя негабаритный багаж (доски и лыжи) с нескольких европейских рейсов. Наш – самый крупный, почти 300 пассажиров, которых довольно быстро разбирают по чартерным автобусам с табличками Ишгль, Цель ам Зее, Майрхофен. Тут же толпы англичан, немцев оккупировали несколько контейнеров с горнолыжным стафом. Хвать свою пару и бегом в автобус! Горнолыжный отпуск! Да, я могу понять эти возбужденные лица, шум, суету. Правда, что касается меня, я наблюдаю в сторонке и никуда не тороплюсь. Туплю по-русски, пытаясь понять расположение остановки городского автобуса. Меня никто никуда не повезет, не встречает русский гид с табличкой и вообще мне больше не пути с пассажирами нашего боинга, что меня крайне радует. Пройдя сквозь плотный ряд горнолыжных автобусов, наконец-то вижу столб с желтой продолговатой табличкой и большой буквой «Н» – так маркированы все городские автобусные остановки в Австрии. Первый простой разговор с жительницей Зальцбурга: – А скоро автобус? – Да, минут через 5 – Спасибо – Кататься где будете? Вы откуда? – Из Москвы (улыбаюсь), еду в Бад Гаштайн – О, ну тут рядом. А я была в Москве лет 5 назад, очень интересный город – Были уже у нас в долине? – Нет, только в Вене – Ах вот как, ну удачи, наслаждайтесь, не волнуйтесь, доберетесь быстро, здесь всего часа полтора езды на поезде. – Спасибо

Традиционная прострация. Мыслей никаких. Домики за окном автобуса мелькают, прислушиваюсь к названию городских остановок (штрассе такая, штрассе сякая), когда же мой вокзал?! Не выдерживаю, иду к водителю: «Скоро?», – «Да, следующая».

- Привет! – Привет, ты где? – На вокзале, а ты где? – У касс? – Да! – Сейчас приду

…

Я таю. Теплые руки, теплые глаза, теплый воздух от окна, утопаю в мягком кресле под бесшумный ход поезда InterCity. Он едет далеко в Загреб, а мы лишь в Бад Гаштайн. Горнолыжный австрийский курорт, выбранный почти наугад из путеводителя, благодаря его термальным источникам. Это вся информация, которой я располагала к тому времени. Это и первая моя поездка в австрийские Альпы. Что меня ждет? Никто не знает. Мы пьем Blaufränkisch – моя первая любовь в австрийских винах. За наш отпуск! Поехали…

Бад Гаштайн – один их трех городов в одноименной долине. Есть еще Бад Хофгаштайн и Дорфгаштайн. Они ниже в долине и поэтому по утрам и вечерам часто скрыты из виду плотной завесой тумана. А наш курорт расположился выше всех, максимально близко к самой высокой вершине, с которой можно кататься – ледник Шпортгаштайн (2686м). Здесь же совсем недалеко знаменитые радоновые штольни, потрясшие меня до глубины души. Впервые на зимнем отдыхе на меня произвело самое большое впечатление не катание, а другой вид релаксации.

Город поражает своей архитектурой. И не только богатыми многоэтажными отелями – достоянием былой, величественной эпохи, когда сюда приезжала на отдых австрийская знать. Удивляет и сам ландшафт, который поспособствовал тому, что большинство зданий расположены друг над другом, порою просто на головокружительной высоте. Смотришь на такой отель и думаешь «в чем душа держится», кажется, он сейчас упадет с уступа скалы. Такой «террасный» стиль застройки еще более подчеркивает водопад в центре Бад Гаштайна. Стоя на мосту и смотря вниз на бушующие воды реки (хотя я бы сказала мощного горного ручья), почему-то мне представляются темные подвалы зданий, вплотную нависших над водным потоком. Как же там должно быть сыро и холодно. Хотя, расположенный тут же мексиканский ресторан, где нам довелось поужинать воскресным вечером, своей внутренней атмосферой ничуть не выдавал близость бурлящей воды. Наоборот, было очень тихо, тепло и уютно. По-немецки «уютно» – гемютлих (gemütlich). Это слово крепко засело в моей голове как основной эпитет к австрийскому дому. Наша вилла «Анна» была просто образцом австрийской сердечности, гостеприимства и домашнего уюта. Именно домашнего, родного, милого. Когда я привезла фотографии виллы в Россию, мои друзья и коллеги удивлялись, что везде так много украшений, каких-то вещиц интерьера, мелких деталей старинной Австрии, сделанных руками и оригинально вписанных в обстановку дома. Я сама, впервые оказавшись в гостиной (или столовой), где гости дома по обыкновению завтракали, не могла удержаться, не разглядывая каждый уголок комнаты. Да что там уголок, такое ощущение, что над каждым сантиметром трудились заботливые руки. Тут и цветы в горшочках и бантики на цветных, ярких занавесках, игрушки на полочках, конфети на окнах, деревянные с причудливой резьбой комодики и шкафчики, гофрированные картинки и ажурные салфетки, даже вазочка на столе для «отходов» от завтрака, кажется, ручной работы, обернута в серебристую нарядную упаковку. Обязательно белые стены и деревенские предметы кухонного обихода висят на крючочках и полочках. Я теперь тоже хочу дома белые стены и цветные шторы длиной строго до подоконника!
Для любознательных: вилла нам обошлась по 38 евро с человека в сутки, включая завтрак.

Завтрак традиционный для европейских отелей: мюсли и хлопья, йогурты и молоко, творог и сыры, ветчина и колбасы, выпечка, масло, джем, чай, кофе, сок и фрукты. Ах да, и каждое утро, сама хозяйка подойдет к гостю и спросит, не желает ли он или она яйцо на завтрак и если да, то вам принесут, приготовленное всмятку яичко в низенькой подставке для яиц и с сияющей улыбкой поставят перед вами как драгоценность, означающую начало нового дня на склонах долины Гаштайн. А я, каждое утро, нежась в постели, наблюдала, как первые солнечные лучи осыпают золотом ели на вершинах гор, панорама которых во всей красе открывалась из окон нашей виллы. Это были для меня часы природы. Если верхушки елей еще в тени – вставать рано. Если же солнце уже накрыло треть леса на горе – пора на завтрак.

В районе Бад Гаштайна три основных региона катания: Граукогель, Штубнеркогель и Шпортгаштайн. Первый в 7 минутах ходьбы от виллы, его мы оставили на потом, потому что там нет проката лыж, а нам он был нужен. Поэтому в первый день мы на Штубнеркогеле. Поднялись, смотрим карту трасс, куда направиться. Что представляют из себя склоны, нам неизвестно, но уже через пару минут я понимаю, что здешние спуски явно разработаны для горнолыжников. Много траверса. А я его ужасно не люблю. Но долина большая, хочется все объехать и я даю себе слово не ныть, а спокойно познакомится со всеми возможностями катания. Еще я понимаю, что моя физическая форма на ахти. Друг удивлен: «ты же сноубордист с большим стажем, камон!». Какой там камон, ноги ни к черту. В конце дня спускаемся на станцию Ангерталь, где стоит самый новый в долине ски-центр в виде двух больших таблеток одна в другой. Но я лишь мельком обратила внимание уставшим взглядом на жутко модерновый вид заведения, покупая пиво и воду. В автобус и домой.

Раньше мой обычный рацион для тела после дня катания включал в себя душ, легкий ужин и злачное место, где на танцульках устанешь еще больше, чем от доски. В этот раз все было совсем-совсем не так! И я впервые в жизни поняла, что значит действительно отдыхать, не катаясь на износ, а блаженствуя и расслабляясь.

В Felsentherme (термальный комплекс) меня удивляло все. Вроде я не из деревни, и тем не менее. Выглядит все следующим образом. На входе, после оплаты трехчасового пребывания (15 евро), вам выдают электронную метку в виде часиков на ремешке. Их надо прикладывать везде, где стоят электронные вертушки, контролирующие время вашего отдыха в терме. Лучше всего иметь при себе два полотенца и махровый халат. Можно принести свое, можно взять в прокат здесь же. Идем в раздевалку, потом оставляем все вещи в индивидуальных сейфах. Я таращусь на молодых людей, которые почему-то переодеваются не в отдельных кабинках-раздевалках, а тут же в проходах между ящиками для одежды, не стесняясь. Ах, ну да-да. Здесь же смешанные сауны, после посещения которых, уже все равно где переодеваться. А я то первый раз, откуда мне знать! Итог, я в купальнике и с полотенцем вышагиваю по направлению к бассейну. Читаю табличку: вода 38 градусов, рекомендуется пребывание не больше 20 минут. Мне уже кажется, что вот сейчас я ступлю в этот бассейн и будет мне рай, но друг уводит меня в другой бассейн. В него ведут холодные и мокрые ступеньки, но не успеваю я возмутиться, как ноги ощущают горячую воду и мгновенно по телу пробегает волна удовольствия. Оказывается этот бассейн на улице, открытый с горячей водой. В нем можно плавать, ходить, сидеть на бортиках под водой, только голова торчит. Массажные бульбуляторы. Над водой густой пар, не видно не зги, я задыхаюсь от восторга! Мне уже жарко, я знаю, что рядом другой бассейн, где вода 20 градусов, но кажется ледяной после горячей. Я долго собираюсь с духом и плыву, два раза весь бассейн с прохладной водой. Ух! Сердце бешено стучит, выныриваю и мчу обратно к спасительной горячей ванне.

Потом мы идем в сауны. Хе-хе. Нет, я все понимаю…стараюсь делать вид, что ничего особенного, ну все голые мужчины и женщины вместе, что теперь. Первая сауна и первый шок и новая первая любовь – соляной грот со 100% влажностью. В центре каменная глыба, вокруг которой скамейки, кажется они из камня, но теплые и влажные, поэтому сложно ощутить их природную суть. Можно сполоснуть из шланга место, где вы хотите сесть, можно постелить полотенце. Второй метод мне предпочтительнее. На потолке зеленые лампы и в их изумрудном свете видно как густой, тягучий, влажный пар циркулирует по гроту. Народ сидит и сопит от удовольствия, а может от того, что кому-то сложно дышать, капельки воды – испарина на стенах и с потолка капают на тело с легким шлепающим звуком. Я пялюсь по сторонам, стараясь обходить «острые» углы. Вдруг откуда-то из под потолка начинает с грохотом шуровать пар, пара человек встают, упираются руками в камень, подставляют голову и плечи под струю пара, по всей видимости, это не только безопасно, но и приятно. Мне пора. Я долго не могу. Я вообще слабак в этом плане. Ходила только по саунам с температурой не выше 60 градусов. Перед каждой сауной табличка, на которой написано, что это за тип сауны, какая температура и сколько времени максимально рекомендуется там быть. Помимо той, которую я только что описала, мне еще полюбилась сухая с инфракрасным светом и другая влажная с какими-то травами или маслами. Сложно понять, но когда туда заходишь, ощущение, что перед тобой поставили горшок с напаренными травами с медом и предложили дышать над ним. Понравилась и обычная сауна без всяких выкрутасов и не сильно горячая. Нагревшись, я улеглась в саморегулирующееся кресло, таким образом, что ноги оказались подняты на уровень головы, словно в гамаке. Согласитесь, после дня катания, сложно мечтать о чем-то более вдохновенном. Многие спят или читают. Но я получила такую дозу новых впечатлений, что было не до сна. Кроме того стены из стекла дают возможность смотреть, что делается на улице, а именно как люди купаются в открытом бассейне или балуются в снегу после горячей бани. Так что я после небольшого отдыха захожу на второй круг, а потом и на третий. Выбегаем из термы за несколько минут до окончания оплаченных нами трех часов. В спине приятная легкость, но ноги еще гудят. Мы, конечно, побывали не везде. В терме есть массаж, детские горки, рестораны, зоны ралаксации, бары. Дня не хватит на все! Внутри очень чисто и красиво, многие сауны и места отдыха с такой интимной подсветкой. Но не поймите превратно. Люди там отдыхают, оздоровляются. Хотя пару раз я встретила ворчащих русских. Одна взрослая пара была недовольна парилками, а другие молодые парни сетовали на то, что дескать нет достойных женских фигур. Без комментариев.

Бад Гаштайн не изобилует злачными местами ночной жизни, хотя, на мой взгляд, достаточное количество ресторанов и баров, где можно интересно провести вечер допоздна. Один из ярких примеров американский бар с живой рок музыкой Silver Bullet. Молодежное, тусовочное местечко, ближе к полуночи всегда битком, в нужной кондиции и с хорошим звуком. Велкам!

А мне больше всего понравилось в деревенской лыжной хижине Bellevue-Alm на вершине горы со стороны Штубнеркогеля на высоте 300 метров над поселком. Место крайне популярное, поэтому обязательно резервировать столик для ужина по телефону. Подняться к хижине можно на креселке, которую специально для этого открывают после 7 вечера. В тот вечер мы долго кружили по городу, делая традиционные «круги почета», выбирая место для ужина. Так как в хижину с первого раза без резервирования попасть не удалось, начались наши скитания по ресторанам. Не то чтобы было негде поесть, просто мы хотели попасть в место, где еще ни разу не были, с хорошей кухней и демократичными ценами. К слову сказать, та хижина, была единственным рестораном, в котором мы побывали дважды. Все остальное время мы старались не повторяться. Скользя вверх и вниз по городским тропкам (помните, город весь на холмах), мы наконец-то решили вкусить пищу в охотничьем домике. О! Какой это был верный выбор! Даже медлительные официанты не смогли омрачить мой восторг от великанской порции нежнейшего, сочного венского шницеля из свинины с брусничным вареньем! В такие моменты жизнь открывает очередную понятную истину. Например, такую: «Жизнь состоит из простых вещей, а он так устал от многолетних поисков неизвестно чего» (с) Коэлье.

После королевского ужина мы отправились пить пиво в хижину. К тому времени она достаточно опустела и мы удобно уселись за столик чуть в стороне от большой и шумной компании. Однако, до пива дело не дошло, потому что сначала был глинтвейн, потом шнапс с грушей, потом 35 градусный Jägermeister, потом коктейль Рамаззоти с карамелью, лимонным соком и льдом. Потом мы перебрались к камину и лишь когда последние посетители стали расходится, собрались и мы. Вниз в город можно спуститься на канатке или пешком по лесному серпантину или по нему же, но на санках! В первый визит мы спускались пешком, а во второй….догадайтесь?!

Я рвалась на черную трассу FIS! И дорвалась. Утро, солнце уже припекает, высвечивая куски трассы из тени леса. Я стою на вершине спуска, обозревая окрестности. Первопроходец! Естественно, ведь кроме меня там ни души! Да, вот так вот. Чем хорош Граукогель, так это малолюдностью. Трасс здесь не много. Пара красных и пара черных. Две очереди длинющей креселки и пара швабр. Но зато какая красота вокруг. Трассы идут среди леса. Их, конечно, до меня все расписали. Еще бы, который день стоит абсолютно ясная, тихая и теплая погода. Но из-за того, что лифт слегка на отшибе, а мы, наоборот, живем рядом, примерно до 11 утра народу вообще нет! Вот только тогда я поняла, что приехала кататься! Но еще не до конца. Лишь на 4-й день, после акклиматизации и полноценного отдыха, на леднике Шпортгаштайн я почувствую в себе настоящие силы и зов гор, что так тянет меня из года в год и не отпускает, пока не впитаешь в себя всю целебную энергию поднебесья.

А пока мы отдыхаем и садимся в поезд, чтобы через 15 минут сойти на станции соседнего Бад Хофгаштайна. Казалось бы два города рядом, с похожими названиями, один регион, должны быть аутентичны в какой-то мере. Как же при этом они не похожи друг на друга! Если в нашем Бад Гаштайне сразу на ж/д станции вы попадаете в самую гущу событий (здесь вам и главный подъемник и термальни и оживленная улица с магазинами и ски-центрами), то в Хофгаштайне , выйдя из вагона электрички, мы уперлись в пристанционный заборчик, за которым не было ровным счетом ничего, только вдалеке шумела главная автомобильная трасса, соединяющая города долины. А город угадывался на столь сомнительном для пешехода расстояния, что мы, смеясь, уже подумывали о ночевке на обочине. Убедившись по расписанию, что ожидание автобуса в центр города бессмысленно на ближайший час, мы двинулись пешком по трассе. Меня удивило отсутствие фонарей, так что приходилось шагать по снегу и лужам в свете фар, проносящихся мимо машин. Зато меня несказанно обрадовал местный равнинный ландшафт. Весь город расположен на ровном месте и можно долго наслаждаться прогулками по ночным улочкам, не рискуя задохнуться от очередного крутого подъема. Сугробы снега, сгущающийся туман, каналы мелких ручейков с мостиками и освещенными аллейками, домики-пряники – впору стать ребенком, который оказался в большом игрушечном городе и заворожено смотрит на его дома и обитателей. Поплутав по улицам, мы вышли к Alpin Therme, ради которой собственно и приехали. Этот термальный комплекс оказался во многом похож на наш, но несколько больше. Нагревшись, накупавшись и расслабившись, мы решили немножко погулять по городу. Встретили большую компанию русских, громко комментировавших свой отдых. И набрели на необычный ресторанчик. Искали любую пивную, а попали в знаменитый своим подлинно австрийским стилем трактир «Tröpferl» с огромной деревянной бочкой – печкой в центре, стилизованными австрийскими двориками и окнами – витражами будто запотевшими и заиндевелыми от мороза. А еще внутри было море игрушек. Мягкие плюшевые зверушки, они сидели на всех полочках, качались под потолком вместе с еловыми веткам, видимо выполняя главную роль в создании семейного уюта и покоя. У всех, конечно, свое представление о таких вещах, но мне кажется в «Tröpferl» замысел удался. Мы пили пиво, хрустели жареным хлебом с сыром и беседовали, а я еще пыталась понять, о чем говорят местные завсегдатаи. Нет, пока не понимаю, учу немецкий всего два месяца.

А туман сгущался! И в этой сказке мы занялись авто-стопом до дома. На удивление две молодые девчонки сразу остановились на мой призывный взмах руки, но нам было не по пути и мы взяли такси. Около 8-10 евро стоит проехать расстояние между соседними городами. От ж/д станции в Бад Гаштайне до виллы 6 евро. Вообще-то мы всегда передвигались на бесплатных ски-автобусах. Но однажды у нас был такой насыщенный день, что я сразу после катания на леднике поехала в термы. Смешно, наверно, я выглядела в сноубордических ботинках и шлеме в здании полном народа в халатах и шлепанцах. Но так, кстати, многие делают, с катания сразу в термы! Так вот после терм, друг помчал принимать радоновую ванну, а я еще плавала в бассейне, поэтому возвращалась чуть позже и одна. Выхожу на улицу после двух часов блаженства и медленно соображаю, а где моя доска? Я же ее оставила у термы. О боже, это надо за ней вернуться, а потом шлепать в полной амуниции домой по оврагам и по взгорьям. Я сдалась и взяла такси. Турок, водитель, улыбался, сразу выяснив откуда я и сказал, что русские много ездят на такси и заказывают трансфер до самого аэропорта (40-60 евро, смотря как договоришься). Ну и ладно, зато быстро и без забот. Я же на отдыхе!

А настоящий отдых пришел по-русски, неожиданно и вдруг. Неподготовленного человека надо предупреждать, что есть сие развлечение Heilstollen (Центр радоновой терапии). Рекламу ни в коем случае в руки не давать. А то, они хитрые, разместили притягательный банер, на котором мужчина и женщина, одетые лишь в полотенца, взявшись за руки, стоят у входа в здание штолен. Или другая картинка, где люди лежат уже в самих штольнях, улыбаясь и всячески демонстрируя бодрое расположение духа. С таким вот легкомысленным представлением, а еще с информацией, что «там 38 градусов тепла» я отправилась принимать радоновые ванны в самое сердце гаштайнских гор за 25 евро.

«Five people from New-York» – это по громкоговорителю объявили, что приглашаются пять чернокожих представителей самой якобы счастливой страны в мире. На что они, кстати, не преминули заметить, что дескать, у них вообще-то имена имеются. Такой вот политический инцидент в австрийских штольнях. Когда дошла очередь до нас, мы были приглашены в кабинет с девушкой – медсестрой. После измерения давления и малозначимого разговора о проблемах здоровья, вас снабжают халатами и полотенцами. Так что имейте ввиду, ваши проблемы здоровья – только ваши. И если сердце или сосуды не предназначены для экстрима, лучше в штольни не ездить. Так в чем же экстрим?

Садимся в пластиковые желто-красные вагончики как на американских горках. Состав приличный, народу полно. На беглый взгляд человек 50. Пахнет сыростью и подвалом. Обожаю этот запах с детства, кто меня близко знает, подтвердит. Радуюсь как дитя, паровозик чух-чух-чух! Поехали. Состав идет по узкому туннелю в горе. Не прошло и пары минут, как воздух за окошками сменился из прохладного и влажного в довольно таки теплый и несколько душный. Я стала замечать, как стенки и стекла вагончиков начали покрываться испариной. Ох, куда нас везут, остановите поезд, я сойду! Я ведь как думала: ну тепло в штольне (в каком-то отдельном помещении), хочешь зашла, не хочешь – вышла. Ан, нет! Однажды войдя, назад пути нет. Терплю. Жарища, духотища, капельки пота покрывают тело. Сами посудите, температура под 40 градусов тепла и влажность под 100%. Сняла халат, сижу в одном купальнике. Окна запотели окончательно, хоть и открыты. А что толку, снаружи также. Паровозик несется в чреве горы и не думает останавливаться. «Если ты не перестанешь паниковать, тебе будет плохо» – это слова друга. Беру себя в руки. Ну ведь 50 человек едут и не жужжат, я то чем хуже?! Думаю, что сейчас доедем, выйдем, там будет ветерок. Ну не может же, чтобы не было ветерка в горе. Это сейчас я умираю со смеху, а тогда, мне стало реально страшно. По окнам вагончика уже бегут ручьи испаряющейся воды. Но вот и остановка! И действительно, на минуточку стало легче. Но не более. Нас тут же повели в пещеру, где по периметру стоят деревянные лежаки, на которые стелишь полотенце и в купальнике ложишься на 30-40 минут и пытаешься не отдать концы за этот срок. Тепло, душновато, влажно и ни ветерка. В моем мозгу сосредоточено боролись между собой две мысли. Первая: как не запаниковать и просто тихонечко лежать как все (разговаривать в штольнях запрещено). Вторая мысль: что делать, если у меня внезапно закружится голова, как в кресле стоматолога. Я знаю, что это может прийти внезапно (психологически) и куда я денусь с этой подводной лодки? Пока я так вот размышляю, мне кажется, что вроде стало легче. Может, я уже привыкла вдыхать сильно теплый, душноватый и влажный кислород, а может действительно, когда лежишь, успокаиваешься и становится легче. Подошла женщина, с мягкой улыбкой спросила все ли в порядке. Ее бодрячок вернул меня к действительности. Ну что я в самом деле-то! Все же нормально. До сих пор жива, дышу. Спокойно! И все. Я поняла, что и правда, ничего опасного. Лежу, уже радуюсь, смотрю на скальный потолок, полукругом нависающий над головой. Клаустрофобии мне еще не хватало. На потолке мерещится лицо какого-то дядьки, контуры носа, губ вырисовываются на камнях. За этим отвлекающим маневром я провожу время до конца сеанса. Все! Встали, пошли обратно в вагончики. Я наблюдала за людьми. Никто не улыбался как в рекламе. Сопели и кряхтели как слоны! Следующая остановка в прохладном (выделила бы это слово жирным) туннеле. Нас проветривают перед выездом на поверхность. Блаженство. Потом душ, кафе, апельсиновый сок и домой. А утром я в шоке. Обычно в горах меня настигает насморк. Пара носовых платков в карманах штанов имеют для меня ту же ценность, что глоток воды в пустыне. Но после штолен мне они больше были не нужны! Правда, эффекта хватило лишь на пару дней. Вот теперь я думаю, если бы туда недельку поездить!

Краткая справка: В лечебных штольнях Гаштайна лечат заболевания опорно-двигательного аппарата, дыхательных путей и кожи, а также повышают иммунитет. Высокая влажность воздуха, природное тепло и радон – основа лечения. Температура в штольнях 37-41,5С, влажность 70-100%, концентрация радона 44 kBq/m3.
На русском языке подробная информация о Центре радоновой терапии в Гаштайне здесь: http://www.gasteiner-heilstollen.com/pdf/russisch.pdf
Место действительно уникальное в мировом масштабе.

Позже мы еще попробовали сауну на нашей вилле. Я сначала сопротивлялась лежать в ней долго, демонстрируя темную сторону своего характера, когда я сначала говорю, что мне это не надо и я не хочу, а потом, распробовав, говорить «ну я же не знала!». Очень понравилось! К тому же бесплатно, как для гостей на вилле.

Самое вольготное и приятное катание у меня было на леднике Шпортгаштайн. Особенно после обеда, когда солнце подтапливает снег и превращает его в масло, можно мчать не задумываясь о рельефе. Конечно, это не свежий паудер по колено. Но мне было не из чего выбирать и я получила на леднике максимум эмоций за два дня. Кстати, там же для любителей беговых лыж большой стадион и трассы для конькового хода. Очень эффектно я завершила неделю катания в Австрии. Неожиданно выскочив на черную трассу с отвесным жестким склоном, я благополучно спустилась к нижней станции и уже на мосту через ручей в самом внизу, мысленно поблагодарив горы за эту замечательную неделю, я была сбита лыжником, грохнувшись вместе с которым, мы смеялись и распутывали клубок из его лыж и моей доски. Я громко воскликнула: «Ну, конечно, как без этого да еще в самом конце завершающего спуска!», но парень, конечно, не понял мой русский. Долго извинялся, после чего я пошла ждать автобус до термы.

Рассказывая о поездке в австрийские Альпы, не могу обойти стороной кулинарию. Я не гурман. Даже в некоторой степени равнодушна к еде. Но австрийская кухня и австрийские вина буквально влюбили в себя. И видели бы вы мои расширенные от ужаса глаза, наблюдающие такую картину: сидят американцы в национальном кафе на Граукогеле, в кафе, где особенно сильны национальные традиции и уплетают фри с кетчупом и сандвичи из пакетов. Жаль прям их стало. Особенно памятным обедом для меня был один день в этом кафе, когда мы зашли «супчика похлебать». Мне принесли горшочек с нежным мясным бульоном, с плавающей внутри большой такой котлеткой из печени и хлеба. Я заметила, австрийцы часто подают хлеб внутри блюда. Например, гуляш: большая тарелка мяса в соусе, а в центре блюда такой же большой хлебный шарик. А другу принесли чесночный суп в натуральном горшочке из белого хлеба, накрытом такой же хлебной изящной крышечкой с пимпочкой! После того, как суп съеден, соответственно горшочек и крышечку тоже можно съесть.

Кульминацией наших гастрономических поисков стало бургундское фондю, заказанное на прощальный ужин в лыжной хижине. 24 евро за порцию на двоих. Фондю из мяса свинины, говядины и индейки. Мясо приносят сырым, чтобы насадив кусочек на длинную двузубчатую вилочку, можно было окунуть его в горячее масло в фондюшнице (глиняный горшочек или кастрюлька, стоящие на решетке с огнем), а через минуту вынуть и наслаждаться сочным с золотистой корочкой мяском. К блюду подается четыре сорта соусов, салат-бар, и целая сковорода жареной кружочками картошки. В ресторане помимо бургундского фондю подают китайское (в бульоне), деревенское (с колбасой), сырное с багетами (швейцарское) и шоколадное фондю. Пока мы кушали, набежали горячие шведские парни и дух веселья поплыл по залу, радуя подогретых вином людей. А потом была национальная австрийская забава: принесли высокий пенек для забивания гвоздей. А что еще делать в деревне? Парни встали в круг и по очереди колошматили молотком по гвоздям, кто быстрее забьет (с какого удара).

Возвращались домой на санках! Экстрим еще тот. Километр вниз по стремительному серпантину горной дорожки. Надо еще вспомнить, как это делается. Рулить не удавалось, приходилось тормозить на поворотах ногами, отчего по приезду вниз мои красные вельветовые джинсы были покрыты сплошь белой коркой снега. Хорошо, что дорога вся освещается, а то можно ненароком въехать в дерево или жесткий сугроб. Но кое-кому и это удалось. Хохот и крики несущихся на санках разгоряченных людей слышно далекооо!

Было и другое яркое гастрономическое событие в нашем путешествии. Мы ходили в казино на дегустацию вин из Бургерланд (винодельческий район Австрии). В основном урожая 2002 – 2004 годов, красное и белое. Были представлены многие знаменитые сорта. Дегустация бесплатная. Только приди и окунись в светскую атмосферу, переходя от одного вина к другому, от столика к столику. Я лично быстро «надегустировалась», даже несмотря на то, что не все допивала. Если вино в бокале не понравилось, можно его вылить в ведерко на столе. А если понравилось, можно долго наслаждаться его вкусом и ароматом, потихоньку хмелея, сидя на мягком диванчике с бокалом вина в одной руке и сырным канапе в другой.

Что еще есть примечательного в Бад Гаштайне? Самое удивительное, что в этом не самом популярном и не самом большом горнолыжном курорте Австрии, на мой взгляд, скучать непростительно. Если уж совсем вам дурно, можно пойти на Моцарт плац и с бесплатного терминала отвести душу в сети. Но я не советую. Оглянитесь вокруг! Вы не представляете, какие там летом огромные поля для гольфа, а озера, а горы и термальни! Весной проходит традиционный джазовый фестиваль, а только что, в начале января финишировал кубок мира по сноубордингу среди женщин. Я знаю (слышала) многие русские не очень довольны здешним отдыхом. Их впечатления изобилуют такими наречиями как скучно, грустно, жестко, дорого и т.д. А я получила такой океан новых впечатлений, что много дней не могла написать ни строчки, переваривая увиденное. И посему я вам искренне желаю сохранить в себе умение радоваться жизни, находить новое, и, конечно, возвращаться с гор всякий раз здоровыми и бодрыми.

… – Привет, ты уже дома?! – Привет, да, а ты где? – Я до сих пор в Домодедово, выдачу багажа задержали на 2 часа, но мне уже хорошо, я открыла маленькую бутылочку Blaufränkisch, скоро сяду в экспресс и поеду домой. – Ну молодец, значит все в порядке! Пока! – Пока!

Помню свои чувства, когда мне предложили работу в Вене: возможность пожить в чужой стране, полностью поменять ставшую привычной жизнь, узнать новых людей, вволю поездить по любимой Европе - это была мечта!
Привыкать к новому месту для меня было не сложно. Вена – это город для жизни. Вот, к примеру, живу я ближе к окраине, а работаю в центре, и на работу езжу, не спускаясь под землю: каждое утро двадцать минут расслабленной, почти медитативной езды в трамвае, где всегда найдешь свободное место и под задорные позванивания которого можно наконец легко, без стресса проснуться. Лишь иногда проносятся в памяти бывшие когда-то привычными картинки Московского утра: сначала переполненная маршрутка, потом штурм еще более переполненного вагона метро, две пересадки – и в офис врываешься уже без сил и ненавидя весь мир… (Не хочу быть неправильно понятой: я очень люблю свой родной город, но вот транспортная система в нем меня не устраивает, да и количество людей тоже, sorry…)

В общем, в Вене жить удобно, красиво и легко. Это я сформулировала для себя еще несколько лет назад, когда приезжала сюда просто в отпуск. Вена очаровала меня тогда. Просторный город, где во всем чувствуется небрежно-расточительный размах былой империи; невероятно красивый, уютный исторический центр, заключенный в кольцо садов и парков; изящная архитектура в светлых тонах – и в голове невольно начинают звучать вальсы Штрауса, которые, кажется, только здесь и можно было создать, вдохновившись атмосферой легкого, кружащего, пьянящего города.

В Вене, удивительно, все под рукой. Вот тебе культура, музеи, театры и прочие, менее «интеллектуальные» развлечения на самый разнообразный вкус. Захотелось природы? Вот Дунай и Венский лес. Любишь горы? До Альп рукой подать. Больше не можешь без моря? Совсем не обязательно брать билет на самолет – несколько часов машиной или поездом, и ты уже на Адриатике.

Я обожаю настоящие, традиционные венские кофейни. Мне страшно нравится вся эта атрибутика с подносиками, стаканчиками с водой, разными кофейными названиями. Но главное здесь даже не кофе. Главный атрибут и достопримечательность венских кофеен – это старушки. Вот открывается дверь и в кофейню медленно вплывает расфуфыренная старушенция, обычно в шляпке и почти всегда с маленькой собачкой типа болонки на поводке. Такое впечатление, что попить меланж старушки заходят исключительно после посещения парикмахера – их редкие седые волосы всегда виртуозно уложены и напомажены. Заказав кофе и тортик, старушка вдруг замечает за другим столиком свою подружку – точно такую же старушку, и начинается обмен новостями на венском диалекте. И вот с этого момента ты сидишь и ощущаешь себя зрителем какого-то диковинного театра.
Еще я очень люблю бывать на Нашмаркте. Это уже экзотика другого плана. Здесь невероятная смесь огромного количества (кулинарных) культур: турецкой, сербской, индийской, арабской, средиземноморской, китайской, швейцарской… И вся эта пестрота дополняется зазываниями торговцев с «южным» акцентом, точно как на российских рынках: «дэвушка – кра-а-савицца», только по-немецки. Там же, на Нашмаркте, есть простые, но очень хорошие «разнонациональные» ресторанчики, в которых приятно пообедать, особенно весной или летом, когда можно сидеть за столиком на улице.

Прожив в Вене некоторое время, я узнала и другие лица этого города, как например сквер, прилегающий к площади Карлсплатц- притон всех наркоманов, пьяниц и бомжей города, которые десятками кучкуются тут круглыми сутками и сливаются в одноликую массу опустившихся людей, дымящих сигаретами и потягивающих из жестяных банок пиво или что покрепче. Меня всегда удивляет, что многие из них, пьяные или под дурью, выкрикивающие что-то бессвязно-матерное, держат на поводках своих несчастных собак, преданно смотрящих им в глаза. Оказывается, не только добропорядочные венские старушки питают любовь к домашним животным.

Есть в Вене и районы, в которых уже трудно понять, в какой стране и в каком городе ты находишься. Выходцев из Турции, и вообще из всех Балканских государств, здесь раза в два больше, чем австрийцев, и немецкая речь слышится на этих улицах только изредка. С другой стороны, то же самое можно наблюдать и в Париже, и в Берлине, да и любая другая современная столица в мире подвержена миграционным процессам. Несмотря на все это Вена все-таки сохраняет свое лицо, и главным ощущением от города как и прежде остается легкость вальса, а центр все так же пахнет нереальной смесью из ароматов кофе и цветов и запаха лошадей, запряженных в фиакры.

© Вена 2007 Юлия Тюфякова